Неидеальная пара (Замуж за врага-2)
Автор Ева Никольская
ГЛАВА 1. Полет
Я сидела на постели, обложившись подушками, потягивала вино из высокого бокала и задумчиво смотрела на посеребренный лунным светом сад, раскинувшийся за окном. Марк с полчаса назад умчался домой, так как позвонила Василина сообщить, что у Маи поднялась температура. Я порывалась составить ему компанию, искренне переживая за малышку, которая стала мне названной сестрой, но друг заявил, что на сегодня с меня приключений достаточно. Возразить было нечего — я действительно умаялась, да и состояние мелкой, слава небесам, не вызывало больших опасений. Однако ей старший брат был сейчас нужнее, чем мне.
Оставшись одна, я погрузилась в размышления, тщетно пытаясь понять саму себя.
Бравада слетела с меня, едва Север исчез из поля зрения. Плечи ссутулились, мышцы заныли, ноги заболели, а от творившегося в мыслях бедлама заломило виски. Марк отвез нас ко мне домой на скате, приготовил сэндвичи и принес из погреба бутылочку вина, которую мы решили распить на двоих. Под это дело я ему все и рассказала, обогащая свою речь едкими комментариями и не совсем приличными эпитетами, которые в основном относилась к личности смывшегося в закат супруга. И не важно, что ушла я — виноват все равно был Вельский!
Едва мы с ним расстались, как я начала сомневаться в принятом решении. Не потому, что соскучилась по Северу, вовсе нет! Под напором эмоций я упустила идеальную возможность проникнуть в святая святых — логово проклятого охотника, куда так и не смогли просочиться мои проворные медары. А тут он сам пригласил и… я гордо отказалась! Ну, не глупость ли?
Не глупость… Следовало признаться хотя бы себе, отринув в сторону наносное возмущение, которым старательно прикрывала правду — ситуация с нашей свадьбой выбила меня из колеи. Она дезориентировала, оглушила, лишив почвы под ногами! Я пыталась понять собственные чувства и не могла. Что-то изменилось в небесном замке. В моем отношении к Вельскому или просто во мне — не знаю, но это что-то активно отравляло жизнь, нарушая ее привычный уклад, путало мысли и портило карму.
До встречи с Яшей в наших отношениях с Вельским было только черное и белое. Вернее, сплошное черное, ибо я этого мерзавца искренне ненавидела, считая своим главным врагом. А теперь наша связь заиграла новыми красками. Вернее, заискрила, ибо рядом с Севером мне хотелось рвать и метать, и не только от желания сделать ему пакость. Так что поступила я все-таки правильно, когда ушла. Сначала надо разобраться в себе, успокоиться, продумать дальнейшие действия, а потом уже встречаться и… отравлять ему жизнь, как планировала изначально. Потому что заслужил! Заслужил ведь?
Вздохнув, я пригубила еще вина и с тоской посмотрела на свои поцарапанные ступни, которые Марк смазал целебным кремом после оздоровительной ванночки с травами. Какой все-таки заботливый у меня друг! Самый лучший! Не то что некоторые блондинистые язвы, которых альвенги записали мне в мужья. Лучше бы я с Марком замутила, забив на наши почти родственные отношения. Бабушка Вася давно нас к этому подводила, а мы только отмахивались да отшучивались. А теперь уже все — поезд ушел. Но что, если ангельское око вовсе не изощренное наказание нам придумало, как решили мы с другом, обсуждая отбор, а дало шанс на ту самую истинную любовь, ради которой народ рвется в небесный замок?
— Адово пламя! Тогда у меня большие проблемы.
Тихо застонав, я поставила недопитый бокал на прикроватную тумбочку, обняла подушку и, свернувшись калачиком, прикрыла глаза. Утро вечера мудренее! Завтра я снова буду собой. С утра безбашенной Медузой, вечером загадочной леди «М». Отголоски иномирной магии исчезнут, и я опять смогу ненавидеть Вельского, используя наш брак в своих корыстных целях. Впрочем, нет, я буду хитрее: вотрусь к нему в доверие, выведу на чистую воду и заставлю снять внушение с отца, чтобы мы смогли наконец подать апелляцию и найти НАСТОЯЩЕГО убийцу.
Завтра… все завтра… А сейчас — спать!
Той же ночью…
Северьян не спал, несмотря на позднюю ночь. По комнате струился густой кофейный аромат… седьмая чашка или десятая? Даже для его тренированного организма это был перебор. Но руки сами тянулись к горькому напитку, раз за разом запуская кофеварку. Последние несколько часов ведьмак провел в своей двухкомнатной берлоге, расположенной на семнадцатом уровне тридцатиэтажного дома. Громкая музыка разбавляла покой погруженной в полумрак комнаты, создавая подходящую атмосферу. Не для романтичного свидания, вовсе нет — для долгой и плодотворной работы!
В тишине Северу думалось хуже, нежели под аккомпанемент хард-рока. Мощная магическая шумоизоляция позволяла слушать любимые композиции в разное время суток, не приглушая звук. Впрочем, дома Северьян бывал нечасто — профессия требовала бесконечных разъездов, да и не ждал его тут никто. Даже кота ведьмак так и не завел, хотя Ольга, помнится, обещала подарить ему пушистое чудовище на очередной день рождения. Года три с тех пор прошло, а кота сестренка так и не привезла. Да и зачем, если она сама наполовину кошка. Рыжая, взбалмошная оторва… почти как Мари.
Подумав о супруге, которая, судя по отсутствию меток, может, и не супруга вовсе, Северьян криво улыбнулся и, отпив еще немного кофе, открыл на экране лэптопа окно со статьей, посвященной богатой сиротке по имени Мариэлла Ируканджи. А он-то думал, что придется напрягать знакомых гвардов для выяснения личности таинственного преступника, из-за которого на него взъелась зеленоглазая бестия. Но стоило ввести ее имя в строку поиска, как мирлинг тут же выдал необходимую информацию… во всех изрядно приукрашенных подробностях!
СМИ всегда с размахом перемывали кости местным богатеям и знаменитостям. Мари, как выяснилось, была одной из них. Правда, публичному образу жизни, как наперебой утверждали журналисты и блогеры, девушка предпочитала затворничество, но это лишь подогревало интерес к ее персоне. Одни утверждали, что наследница капиталов семьи Ируканджи и дочь популярного художника, убившего в порыве страсти свою любовницу, психически больна, поэтому и не выходит за ворота особняка, оснащенного по последнему слову техники. Другие настаивали на физическом недостатке, которого стыдится Мариэлла, ибо ни раз видели ее в инвалидном кресле. Третьи и вовсе несли какую-то чушь про замену настоящей наследницы, погибшей вместе с матерью в автокатастрофе, на ее двойника.
Удивительно, что никто из этих охотников за сенсациями так до сих пор и не раскопал материал о двойной жизни Мари. То ли девчонка хорошо маскировалась, то ли у нее был опытный опекун, который дирижировал маскарадом. Хотя почему «то ли», когда Северьян лично видел этого красноволосого хмыря сегодня на стоянке! И на эр-байке возле дома желаний наверняка тоже он рассекал. Что ж… придется выяснить, что за перец обхаживает его жену. Жену ведь? Или все-таки нет.
Воспоминание о приятеле Мариэллы задело, пробудив в ведьмаке его темную сторону. Мелькнула пакостная мыслишка: а не вернуть ли поганке, столько месяцев мотавшей ему нервы, должок, разоблачив ее псевдоним в сети. Однако Северьян быстро передумал, решив придержать этот козырь до лучших времен. Да и жаль стало дуреху, записавшую на его счет все грехи своего горячо любимого папочки.
Илью Оболенского охотник помнил. Правда, не знал, что у него есть дочь, которая носит фамилию матери. Да и зачем ему было это знание? Выследил семь лет назад беглеца, успокоил легким внушением и передал в руки следователей — пусть разбираются. Невысокий плаксивый мужичек с трясущимися руками — один из многих, пойманных Севером. Он бы забыл о нем на следующий день, если бы СМИ время от времени не напоминали.
Этому любимцу муз, если подумать, арест и тюремное заключение пошли даже на пользу. Картины, которые раньше никто особо не брал, с годами достигли пика популярности. Или не достигли еще… как знать. В любом случае, из бесспорно талантливого, но малоизвестного художника, Илья Витальевич превратился в харизматичное чудовище, убивающее неверных возлюбленных и создающее великие шедевры. Имидж ему СМИ создали впечатляющий. У Северьяна порой возникало ощущение, что все это — искусная пиар-компания, заказанная его небедной родней.
Убийца, который пишет картины в камере… мда. Они бы еще у маньяка Визажиста мастер класс брать начали! А что? Тоже ведь своего рода талант, да и трупов на нем куда больше, чем на господине Оболенском.
Открыв новую страницу на лэптопе, Северьян уставился на лицо пожилого мужчины, за которого ему мстила Мари. Хм… Но почему ему? Не гвардам, проводившим расследование, не адвокатам, слившим дело, а обычному охотнику за головами, чья миссия — доставить подозреваемого в гвардерлер. Между прочим, именно Север успокоил тогда Илью Витальевича, не дав стать жертвой нервного срыва, на грани которого тот балансировал. А теперь почему-то стал исчадием ада в глазах его сумасбродной дочурки. За что?
Допив в задумчивости кофе, ведьмак решил отложить разбирательства с Мариэллой на потом. Свернув статью о ней и ее семье, он снова погрузился в изучение снимков из небесного замка. Женщины, мужчины… черно-белая стая в поисках любви. Воспоминания вызвали ироничную усмешку с толикой грусти. Хорошо ведь все прошло: весело и с огоньком. Если бы не испорченная трость и не мифический брак, подтверждения которого как не было, так и нет… К бесам хандру! Очки не забрали, и на том спасибо. Жаль только, что блогерша охотилась за красивыми картинками, а не за отдельно взятыми персонажами. Чтобы вычленить из общей свалки кадров нужных людей, придется попахать. Ну, ничего… до утра еще время есть, как есть и стратегический запас кофе с бутербродами.
Спустя час Северьян скинул в отдельную папку очередной вырезанный из фото фрагмент с лицом Виктора, показавшегося ему не менее подозрительным, чем Эван или рыжий парень с номером тринадцать на плече. Откинувшись на спинку кресла, ведьмак потянулся к очередной кружке кофе, которое уже успело остыть, когда в дверь позвонили.
— Не удержалась от соблазна. — Улыбнулся он, поднимаясь из-за стола. — Любопытство — твоя слабость, Мари, — добавил самодовольно. Однако на экране видеофона, висевшего в прихожей, отражалась вовсе не Медуза, а молоденькая желтоглазая девчонка с до боли знакомой рыжей шевелюрой. — Лёля? — пробормотал Вельский, открывая дверь подъезда своей младшей сестре.
Он рассчитывал на визит Мариэллы, жаждущей вернуть очки и побывать в его квартире. Допускал приход сирены, по-прежнему мечтавшей с ним переспать. Был морально готов к явлению Элоиз, которая, бросив на помощников клуб, могла примчаться выяснять подробности свадебного отбора, несмотря на их телефонный разговор. Он даже какому-нибудь психу на своем пороге не удивился бы! Но чтобы Ольга приехала без предупреждения… Адово пламя! Что опять натворила эта драная кошка?!
Утром…
Как ни странно, но пару часов Северьяну поспать все-таки удалось, несмотря на передоз кофе и встряску, устроенную Ольгой. Этого короткого времени вполне хватило, чтобы почувствовать себя человеком, а не ходячей развалиной. Более того, пытаясь вразумить младшую сестру, в очередной раз бросившую учебу, ведьмак как-то незаметно закончил разбирать отснятые на свадебном отборе материалы и подготовил для поездки в гвардерлер несколько файлов со снимками мужчин, личности которых следовало тщательно проверить, прежде чем начинать охоту на инкуба, чтобы не пострадали невиновные.
Интуиция ничуть не помогала в поиске преступника, ибо, как пришлось признать Северьяну, антипатия к патлатому блондину была продиктована вовсе не его сходством с целью. Да и рыжий парень, с которым мило любезничала на «облаке» Мари, не нравился ведьмаку по той же причине. И только Виктор, положивший глаз на Лорель, напрягал его просто так, а не из-за девушки, к которой без конца возвращался мыслями Северьян.
Как-то, сам того не желая, он записал безбашенную блогершу в число женщин, которых жаждал защитить от любой даже мнимой напасти. Мама, Элоиз, Лёля… а теперь вот еще и Мариэлла. Вредная и глупая девчонка, которая кидается необоснованными обвинениями и мечтает превратить его жизнь в ад… Какого беса он беспокоиться о ней? Неужто брачные узы альвенгов, так и не проступившие серебристым узором на запястье, установили между ними некую связь? Или он сам подсознательно начал считать Медузу… своей?
— Кофе готов! — пропела Ольга, когда брат, выйдя из душа, забрел на кухню, на ходу подсушивая полотенцем потемневшие от воды волосы. — Черный, крепкий, без сахара — все, как ты любишь! — опустив на стол маленькую чашечку, мурлыкнула рыжая зараза. Судя по виду, она вовсе не ложилась: хозяйничала тут, дожидаясь, когда он проснется, чтобы начать снова выносить ему мозг своими гениальными идеями.
— Не подлизывайся, — проворчал Северьян, но от любимого напитка отказываться не стал. — Я еще ночью сказал: никакой работы в клубе! — добавил строго, наблюдая за сестрой. Та досадливо скривилась, но тут же снова натянула на лицо маску «заботливой кухарки» и самоотверженно бросилась готовить бутерброды. Молча! Что само по себе было удивительно. А еще нехило так напрягало.
Когда рыжее чудовище, явившись к нему в полчетвертого ночи, заявило, что приехало вечером и все это время гостило в доме желаний Элоиз, он насторожился. Пытался, конечно, убедить себя, что Ольга, не застав на квартире его, отправилась к Элле, которую прекрасно знала, так как общалась с ней во время прошлых визитов, но… что-то в беззаботном щебете сестры царапало нервы, пробуждая нехорошие предчувствия. Устав слушать вдохновенную трескотню о прекрасной погоде, чудесном ужине и Эллочке, которая ее по-настоящему понимает, Северьян припер сестру к стенке и выпытал все по пунктам. Когда приехала? Зачем? Что натворила в Гримшере? А также: известно ли родителям о ее подвигах, и какие планы у Лёли на ближайшее будущее.
Чутье ведьмака не подвело — бьёрна действительно натворила дел, прежде чем сбежать из города, где жила с родителями, к брату. В свои девятнадцать она успела сменить уже два учебных заведения, не считая школы, которую, к слову, закончила на отлично. И вот теперь третье ее увлечение отправилось в бездну вместе со всеми надеждами, возложенными на него. А ведь еще пару лет назад учителя наперебой пророчили непоседливой кошке блестящее будущее, отец с матерью гордились своим талантливым чадом, да и брат… чего уж душой кривить, тоже был рад за сестру и перспективы, открывшиеся перед ней.
А потом началось…
Сначала Лёля изъявила желание пойти по стопам отца и заниматься сыскным делом. Даже на курсы устроилась, чтобы подготовиться к поступлению в ВУЗ. Не срослось. Мелкой хотелось всего и сразу: она жаждала кровавых преступлений, которые будет расследовать великая сыщица Ольга Нечаева, а вместо этого пришлось штудировать тонны книг в электронной библиотеке и слушать скучные лекции «кабинетных крыс», которые, по словам бьёрны, знать не знали, что значит, настоящая полевая работа. Решив, что это все не для нее, девушка переключилась на сферу творчества.
Стоит отметить, талант у нее действительно был, а вместе с ним и хорошее пространственное мышление. Картины, как отец Мариэллы, Лёля не рисовала, зато с удовольствием мастерила макеты замков, улиц, площадей… делала удивительные, фантастические инсталляции, и даже получала за них призы на конкурсах. Преподаватель студии, которую время от времени посещала Нечаева, тоже, помнится, предрекал ей грандиозные успехи на архитектурном поприще. Вот туда-то Ольга и сунулась год назад. Поступила в академию без особых проблем, отучилась пару месяцев… в пух и прах разругалась с деканом и забрала документы.
Третьей вершиной, которую с присущим ей рвением бросилась покорять сестричка, был спорт. Она с детства вела активный образ жизни, увлекалась паркуром, велопрогулками и плаваньем, а также показывала неплохие результаты на школьных состязаниях. Потому брат и посоветовал ей заняться спортом серьезно. Даже тренера знакомого подключил, надеясь, что физнагрузки направят неуемную энергию девчонки в полезное русло. Глядишь, золотую ветвь на соревнованиях клану рыжих котов принесет… чем не достижение?
Будучи дочерью сирены и зверолюда, Лёля в большей степени унаследовала характеристики отца, нежели матери. Выносливая, сильная, гибкая — одним словом, алмаз, требующий искусной огранки. От ведьм ей, увы, ничего не перепало, хотя мама была не только правнучкой морской девы, но и потомственной колдуньей. Все магические способности, как часто шутили родители, достались Северьяну, ну а все остальные — Ольге.
Правда, это не помешало Лёле при их последней встрече рассуждать на тему открытия сети чародейских лавок, которые должны были продолжить семейное дело матери. Северьян не придал этому тогда значения. Зря! Стоило догадаться, что очередное увлечение сестрицы идет на спад. Шило в мягком месте оказалось сильнее спорта. И ладно бы она просто забросила тренировки… Так нет же! Без приключений уйти Ольга не смогла.
Эта желтоглазая зараза, если верить ее словам, закрутила роман с сыном тренера, после чего бросила его, как все свои последние начинания, и, собрав сумку, сбежала от разборок с бывшим парнем сюда. Позорище, а не сестра! Всыпать бы ей, да жалко… любимая ведь… зар-р-раза. Раньше брат разгребал проблемы, которые Лёля умудрялась нагородить в учебных заведениях, теперь предстояло решить вопрос с ее личной жизнью, ибо несостоявшийся жених — наследник тренера, которого ведьмак сам попросил присмотреть за Ольгой.
Адово пламя! Как из прилежной девочки, получавшей высшие балы в школе, выросла такая раздолбайка?! Может, ее, как Мариэллу в невероятных версиях СМИ, подменили двойником?
— Сэндвич, горячий! — отчиталась бьёрна, нарушая ход его мыслей. — Ешь и слушай, братец, — сказала она, скрестив на груди руки. — Домой я не вернусь. Это не обсуждается. Мама с папой в курсе…
— И в ужасе? — буркнул он, надкусив угощение. Готовить эта шельма тоже умела… разносторонняя, блин, личность!
— Они бы были в еще большем ужасе, если бы узнали, что тренерский сынок — большой любитель азартных игр, и я для него — лишь вожделенный трофей, имевший наглость сбежать.
— Лёля…
— Не перебивай! Я два часа к этому разговору готовилась, — рявкнула она, глянув на него исподлобья. Золотые глаза ее недовольно сверкнули. — Так вот, братик… Не хочешь, чтобы я у тебя жила, так и скажи.
— Лёля! — каким-то чудом ведьмак умудрился прорычать ее имя, вложив в этот рык все свое возмущение.
— Ладно, значит, этот вопрос решен. — Улыбнулась кошка, тряхнув короткими волосами. В школе она носила длинные косы, а после выпускного сделала каре с косой челкой. Хм… может, с волосами весь ум и обстригла? — Яш, — совсем другим тоном проговорила девушка. — Я не буду тебе мешать, честно-честно. Но и ты не мешай мне искать свою дорогу. Элла предложила отличный вариант…
— Который ты ей навязала, — игнорируя запрет, перебил Северьян. — И не смотри так на меня, мы еще ночью все выяснили.
— Я хочу поработать декоратором, попробовать реализовать свой творческий потенциал, понимаешь? — Подавшись вперед, она оперлась ладонями об стол и, сдув с глаза челку, убежденно заговорила: — Папа с детства подталкивал меня к профессии сыскаря. Не заставлял, не навязывал… но неосознанно подменял мои собственные мечты своими. И я была полностью уверена, что хочу стать следователем или частным детективом, неважно… хочу распутывать клубки таинственных преступлений! Счастье, что вовремя поняла — это не для меня. — Брат отложил в сторону недоеденный бутерброд и скрестил руки, как недавно она. Глядя на сестру, он молча слушал, лишь уголок его губ подрагивал в ироничной полуулыбке, выдавая несогласие. — Потом была архитектурная академия… мне нравилось, правда. Но декан оказался твердолобой скотиной: проталкивал на бюджетное отделение своих любимчиков, а тех, кто не лизал ему зад…
— Лёля!
— Что Лёля? Что? Я называю вещи своими именами. Большего урода чем Эдвард Зарвацкий я не встречала!
— Другие иного мнения.
— Другие просто трусы. За глаза говорят о нем всякое, а в лицо улыбаются. Фу, лицемеры! — Она презрительно фыркнула, имея в виду бывших сокурсников, не поддержавших ее «крестовый поход» во имя справедливости. Самое забавное, что денег в семье хватало, и учиться на платном Ольге ничто не мешало, но тут уж было дело принципа.
— Тренер с его отпрыском тоже провинились, я понял. — Ухмыльнулся ведьмак. — И только ты вся такая белая и пушистая.
— Рыжая, вообще-то, — ответила сестра, распрямившись. Она убрала за ухо волосы, снова дунула на челку, которая так и норовила прикрыть один глаз, и серьезно попросила: — Дай мне шанс, а? Элла не против. Ну, что тебе стоит?
— Маленькая ты еще… для дома желаний. — Скривился Север, вновь взявшись за бутерброд и кофе — разговоры разговорами, а в гвардерлере его ждут к девяти.
— Я же не куртизанкой там работать собираюсь! — возмутилась Лёля. — Хотя могу и ею, я совершеннолетняя! — заявила упрямо.
— Можешь, конечно… — Кивнул брат. — Но будешь бита лично мной, сдана родителям и посажена под домашний арест где-нибудь в подпространстве, — не отвлекаясь от трапезы, предупредил брат.
— Ну, пожа-а-алуйста, Яш, — протянула Ольга, садясь рядом и преданно заглядывая ему в глаза. — Что со мной может случиться в заведении твоей лучшей подруги?
— С тобой-то? — Он выразительно посмотрел на сестру. — Да что угодно! — Девчонка скисла, и, решив не мучить ее больше… не потому, что не хотелось, просто время поджимало, Северьян сказал примирительно: — Сегодня вечером вместе скатаемся к Элоиз и все обсудим.
— И-и-и! — взвизгнуло «несчастное создание», бросившись на шею к брату. — Спасибо-спасибо-спасибо, — затараторила она, целуя его в свежевыбритую щеку.
— Я еще не разрешил, — отцепляя от себя сестру, проворчал ведьмак.
— Конечно, конечно! — Закивала желтоглазая хитрюга, точно зная, что победа за ней.
Оставалось сообщить обо всем маме, чтобы не волновалась. Ну, и папе еще, а то чего доброго заявится завтра на порог с полным списком ее тайных злоключений — сыскарь же! И история, рассказанная брату, обрастет тогда новыми подробностями, что крайне не желательно.
На крыше…
Круживший вокруг квадрокоптер старательно записывал все, что со мной происходило. Рядом шевелили тонкими «щупальцами» и полупрозрачные мидары, дублируя съемку. Я бы предпочла, конечно, чтобы их программировал Марк, но его срочно вызвали на работу, а мне позарез требовался сногсшибательный сюжет взамен провалившейся идеи с отбором. Так что пришлось ехать одной на встречу с компанией, которая разрабатывала кибер-крылья для экстремалов, жаждущих летать, как птицы.
Воспользовавшись подземным ходом, соединявшим наши с другом подвалы, я забежала к Василине, чтобы справиться о здоровье Маи, пообещала заглянуть еще днем и поехала на скате, припаркованном возле их дома, покорять небеса. Забавно, но в списке вариантов, из которых выбирала ночью, этого не было. Предложение поступило в семь утра и захватило так, что я даже про свое непонятное замужество забыла. Экспериментальный образец, едва прошедший тестирование… и опробовать его предложили мне — воля богов, не иначе!
И вот я уже стою на крыше одного из самых высоких зданий в Айгреме, любуюсь пейзажем сквозь красные стекла солнцезащитных очков и слушаю инструктора, который читает лекцию по технике безопасности, застегивая при этом крепления на моих плечах, груди и животе, чтобы зафиксировать огромную прозрачную конструкцию за моей спиной. Крылья… не птичьи, правда, а какие-то стрекозинно-бабочковые, но какая, к бесам, разница, если они позволят взлететь? Глоток адреналина и полет в прямом эфире — именно то, что мне сейчас надо.
В отличие от мидар, трудяга-квадрокоптер, оснащенный по последнему слову техники, имел небольшой экран, на котором отражалось все то, что он снимал. Удобно! Я потому и взяла с собой этого громоздкого «паука», чтобы видеть, какие кадры идут в прямой эфир. Передача уже началась, так что инструктор старался говорить на камеру, старательно фильтруя слова, ну, а я беззаботно на нее улыбалась. Задавала вопросы, шутила — одним словом вела себя, как и положено Медузе, вышедшей на охоту за очередным крышесносным приключением.
Летний ветер трепал мои волосы, в которых, будто кровавые разводы, вспыхивали алые пряди с по-прежнему недееспособными имплантами. Спасибо альвенгам — разрядили так разрядили! Я любила время от времени менять цвет своей шевелюры, добавляя новизны выбранному образу. Поэтому иногда Медуза появлялась на экранах с черно-синими локонами, а порой и с черно-зелеными, но чаще в темной гриве мелькали разные оттенки красного: насыщенный малиновый, благородный рубиновый, вызывающе-розовый или сочный алый, как сейчас. Дома была целая коллекция тюбиков с разными красками, которые смывались в течение дня без ущерба для волос. Мне нравилось меняться… пусть и в рамках выбранного имиджа.
Красная маечка облегала мою высокую грудь, перетянутую сейчас ремнями. На ногах были надеты удобные джинсовые шорты и легкие кроссовки с алыми носками. На локтях и коленях закреплена защита. Настроение било все рекорды, суля незабываемое приключение, и лишь где-то глубоко внутри ворочалось… сама не знаю, что. День за днем я рисковала своей жизнью, соглашаясь на опасные, но интересные авантюры, за которые меня и ценили подписчики. Но делала я это вовсе не в погоне за популярностью. Она была приятным бонусом к усмирению моих личных «тараканов».
Шесть лет назад я едва не погибла в аварии, которая сильно повлияла и на мою психику, и на жизнь. Я до сих пор отлично помнила спокойное лицо мамы, полностью осознающей, что она делает. Ее слабую улыбку и взгляд… без страха, без жалости, без каких-либо угрызений совести или иных проявлений, свойственных человеку, решившему убить не только себя, но и дочь.
«Прости», — сказала она, и, к моему ужасу, сменившему изумление, на полной скорости направила скат в каменную стену.
Металлический корпус разбился всмятку, мама погибла на месте, а я выжила и даже почти не поломалась. Почти… Что-то во мне все-таки треснуло тогда, что-то куда более важное и сложное, нежели пара костей. Я, как частенько говорил Марк, превратилась в адреналиновую наркоманку, играющую в салочки со смертью. Он, как обычно, зрил в корень. Сама не знаю, чего я добивалась все эти годы. Пыталась доказать себе и миру, что неуязвима, или, наоборот, подсознательно стремилась исправить ошибку того рокового дня, когда судьба дала мне второй шанс.
Так или иначе, но пока друг не подкинул идею с блогом и не помог создать образ леди «М», я медленно чахла, прячась в родительском доме, защищенном, будто крепость, от вторжения кого бы то ни было. Не зря СМИ прозвали Мариэллу Ируканджи затворницей. Именно такой я и была, прежде чем начала перевоплощаться в Медузу и белокурую певицу, выступавшую в ночных клубах города. Новые личности дали толчок моей бесполезной жизни. А яркие эмоции стали лекарством от депрессии, куда лучшим, чем разнокалиберные таблетки, привозимые Ариной.
— Запомни! Эта кнопка выпускает парашют, — строго проговорил невысокий дядечка с очень серьезным лицом.
— Зачем, если есть крылья? — спросила я… просто чтобы что-то спросить — заплутав в воспоминаниях, немного выпала из реальности. Так-то и ежу понятно, зачем на летательном аппарате парашют.
— Если вдруг какая-то неполадка, жмешь сюда! — приказал он, глядя на меня, как на блондинку из анекдотов. — Вот на эту красную кнопочку, — повторил почти ласково, указав пальцем… собственно, на кнопочку, которая находилась аккурат посреди моей опоясанной ремнями груди. — Поняла?
Я кивнула, поправляя очки. Большие и массивные, похожие на те, что носят лыжники или сноубордисты. Обычно предпочитала более легкие и свои, однако сегодня был не тот случай. Последним на меня надели шлем и тоже застегнули. После всех приготовлений, наставлений и нравоучений я помахала в камеру рукой, подмигнула своим зрителям, которые, уверена, затаив дыхание, ждали результатов моей очередной выходки. Говорят, особо предприимчивые на просторах мирлинга даже открыли тотализатор, где народ пытался угадать, придет мне конец на этот раз или опять пронесет. Я не обижалась — каждый развлекается по-своему.
Несколько шагов до края крыши прошла, едва ли не пританцовывая от нетерпения. Ремни не давили и не стесняли движений, огромные с виду крылья были легкими и почти не ощущались за спиной. Встроенный в очки компьютер исправно работал, передавая информацию о состоянии кибер-костюма.
Готов к полету? Вот и славно! Вперед!
С таким настроем я и запрыгнула на бордюр, намереваясь преодолеть земное притяжение, как вдруг перед внутренним взором возникли дети, оставленные в небесном замке. Мои… нет, наши с Яшей. Я чуть не споткнулась, испытав внезапный страх… за собственную жизнь. Давно не чувствовала ничего подобного. Могла бояться за успех очередного видео-ролика, за здоровье близких, за что угодно, но точно не за жизнь, которую, как мне казалось, я не заслужила. И тут нате вам — испугалась, что погибну, так и не прижав к груди дочурку, которой на самом деле нет и быть не может!
Матерь лунная! Что это со мной?
Тряхнув головой, отогнала непрошенные мысли, и решительно шагнула с крыши, активируя кибер-крылья. Они подстраивались под потоки воздуха, самостоятельно выбирая наилучшую траекторию движения с учетом введенных координат, встречавшихся на пути препятствий и еще кучи разных параметров, отчет о которых бежал белыми строчками по экрану визора, коим являлись очки. Я медленно планировала, комментируя свои ощущения, а рядом организованной стайкой маячили мидары с квадрокоптером, выбирая наилучшие ракурсы и записывая все мои восторженные реплики.
Это было невероятно! Почти как оргазм, нет… лучше оргазма! Хотя много ли я знаю об оргазмах с моей-то скудной личной жизнью?
Сердце бешено колотилось, а губы сами растягивались в шальной улыбке. Я была сейчас по-настоящему свободной, и весь мир, казалось, лежал у моих ног. Ладно, не мир, а городской квартал, крыши которого маячили внизу вместе с перекрестьем улиц, со спешащими куда-то скатами, эр-байками и неповоротливым общественным транспортом, плетущимся, точно гусеницы, по выделенным для них дорожным полосам. Непередаваемые ощущения, удивительные… я будто и правда превратилась в птицу, срослась со своими крыльями, стала единым целым с пропитанной электроникой экипировкой… которая внезапно подвела.
Программа дала сбой, с противным писком активируя автоматический сброс вышедших из строя крыльев. Но… какого беса? Они ведь нормально функционировали! Каких-то пара секунд — и мой плавный полет с медленным снижением превратился в стремительное падение вниз. Тут-то и пришлась кстати красная кнопка. Я активировала парашют, который, раскрывшись, дернул меня вверх, будто нашкодившего котенка, но едва успела восстановить сбившееся дыхание, торопливо вспоминая все то, что велел делать инструктор на случай ЧП, как стропы с жалобным треском оборвались, снова отправляя меня в свободный полет. Короткий, но насыщенный.
Было ли мне страшно? Не знаю. Организм врубил режим «тормознутости», так что паника все никак не приходила, а мозг продолжал работать, просчитывая варианты. Сердце яростно билось, отдаваясь ритмичными спазмами где-то в горле. А в голове навязчиво вертелась одна дурацкая мысль: «Кто-то нынче сорвет на тотализаторе куш». Я не кричала, не барахталась — просто падала вниз, понимая, что смерть, давшая мне отсрочку несколько лет назад, решила-таки взять свое. Могла бы, наверное, побороться, активируя какие-нибудь бестолковые заклинания, но тело будто оцепенело, сдалось, не желая бестолково трепыхаться на радость зрителям, взиравшим на это все через бесстрастное око камеры.
А потом случился облом… не для меня — для зрителей. Я попалась в чью-то магическую сеть, точно птица в силки. Шевельнулась, не в силах поверить в свою удачу, и снова замерла, получив болезненный разряд от натянутых бело-золотых нитей. Видела их прекрасно, ибо ведьмой я все-таки была, пусть и бракованной. Падение замедлялось в противовес мыслям, лихорадочно метавшимся в голове. Кто этот маг? Где он? Как умудрился меня поймать?
Все тайны раскрылись разом, когда спасительное плетение сбросило меня животом на байк, пролетавший внизу, а ненавистный голос зло выплюнул:
— Как же давно я об этом мечтал.
— О чем? — хрипло спросила Вельского, пытаясь прийти в себя, а заодно и принять положение поудобней — лежать поперек сидения, цепляясь за мужское колено, было крайне некомфортно и унизительно. Хотя и гораздо предпочтительней, чем камнем лететь вниз, сложив лапки.
— Об этом! — рявкнул спаситель, больно треснув ладонью пониже моей поясницы.
— Совсем озверел?! — взвыла я, гневно взглянув на него сквозь стекла очков.
— Не дергайся, Мари, — приказал ведьмак, вновь положив руку на мой обтянутый шортами зад. Вроде как придерживая меня, но очень уж по-хозяйски. — Второй раз я могу тебя и не поймать.
Там же…
Сказать, что ведьмак был зол, значит, ничего не сказать. Холодная ярость клокотала внутри, требуя выплеска, а он всего лишь шлепнул разок эту заразу по заднице, хотя она заслужила настоящую порку. Хотелось схватить Мари за плечи и тряхнуть так, чтобы вся дурь вылетела из головы, но воспитывать ее на камеру — увольте! Несмотря на эмоции, кипящие в нем, Северьян прекрасно отдавал отчет своим действиям, подмечая важные детали окружения. Практически прозрачные «медузы», засечь которые можно было лишь краем глаза, как и нарезавший круги квадрокоптер не располагали к выяснению отношений.
С другой стороны, может, именно это и стоило сделать, чтобы окончательно отбить у Мариэллы охоту рисковать своей жизнью в угоду публике? Обдумывая мстительный план, ведьмак спускался вместе с девчонкой вниз: с высоты четвертого этажа, куда направил эр-байк, на кишащую зеваками улицу. Конечно, ему хотелось избежать любопытных взглядов и сверкающих вспышками гаджетов, но не везти же Мари в таком положении до гвардерлера?
Девушка вела себя подозрительно тихо, что, в общем-то, было даже кстати. Ведьмак тоже молчал, пытаясь усмирить собственные эмоции. А ведь день начинался вполне нормально: он ехал по городу под аккомпанемент игравшего в наушниках рок-н-ролла, когда песню прервал взволнованный голос Элоиз. Подруга в красках описала очередную выходку его новоиспеченной женушки, от упоминания которой Северу поплохело. Чутье невнятно ныло и до этого, предвещая какую-то неприятность, только он не связывал свои ощущения с Мари. Когда же услышал новость, развернулся на чистых инстинктах и помчался к зданию, где эта ненормальная собралась опробовать новые крылья.
Успел! А ведь мог и опоздать…
Мысль, которую ведьмак старательно отгонял, окатила новой волной страха. Болезненно-холодного, как горный поток. И ярость, притупленная доводами разума, всколыхнулась с новой силой. Скрипнув зубами, Северьян на пару секунд прикрыл глаза, доверяя управление автопилоту, после чего решительно взял себя в руки и направил эр-байк на ближайшую стоянку. Едва колеса коснулись каменного покрытия, Мари попыталась дать деру, выскользнув из-под его руки, но не тут-то было. Легко перехватив девчонку за талию, ведьмак насильно усадил ее перед собой и, наклонившись к уху, край которого торчал из-под шлема, шепнул:
— Либо разборки на публику, либо нет. Выбирай, креветка.
— Я не… — взвилась она, однако, заметив проплывающий мимо квадрокоптер, вопить передумала.
Северьян злорадно усмехнулся, представив, что сейчас транслирует эта вездесущая «железяка» в сеть. Отказ оборудования, смертоносное падение Медузы… и ее чудесное спасение таинственным байкером, который неплохо владеет заклинанием ловчей сети. А таинственным ли? Мари ведь засветила его на страницах своего блога во всех ракурсах, не забыв добавить к ним язвительные комментарии. Так что особо внимательные вполне могли узнать Вельского по его экипировке и транспортному средству. Что ж, хуже от этого только Медузе — ее ведь ненавистный охотник за головами только что спас от неминуемой гибели. Прокол, однако! И должок… за который придется рассчитаться сполна, ибо спускать ситуацию на самотек он не намерен.
Это ж надо было придумать — прыгнуть с крыши на крыльях, которые еще толком не оттестированы?! Коза драная! Сам бы прибил, но как, если она УЖЕ в списке женщин, которых он взялся оберегать?
— У меня в гвардерлере назначена встреча. Тебе, полагаю, тоже стоит пообщаться со следователем. Неизвестно: несчастный случай это был или спланированное твоими чокнутыми фанатами покушение, — не дождавшись ответа от пассажирки, сказал Северьян. — Эй, ты меня слышишь? — Забеспокоился ведьмак. Вдруг у нее откат? Чуть не разбилась ведь, а он за пеленой своих эмоций, вызванных страхом за ее жизнь, не заметил очевидного.
— Подожди, — выдавила Мари, отодвигаясь от него, насколько позволяла мужская ладонь в черной митенке, державшая ее за талию. — Надо как-то закончить репортаж.
— И в чем проблема?
— Гаджет в рюкзаке, а он у инструктора.
— А инструктор где?
— На месте моего предполагаемого приземления… — шепотом сообщила Медуза. — Должен быть.
Вымучено улыбнувшись, она помахала в камеру, старательно пытаясь держать лицо, хотя Север чувствовал, что ее начинает заметно потряхивать.
— Это не проблема. — Сжалился он и активировал очередную ловчую сеть, чтобы сгрести в кучу квадракоптер вместе с «медузами», которые сегодня не были настроены на побег, потому и попались.
— Ты-ы-ы! Ты зачем гробишь мое оборудование? — возмущенно зашипела Мари, зачем-то снимая шлем.
— За надом! — огрызнулся Северьян, снова разозлившись. Нафига он старается ради этой неблагодарной стервочки? Она ведь все равно не ценит!
Поначалу ведьмак хотел просто погрузить ее кибер-барахло в «теневой мешок», но вместо этого с мстительным удовольствием активировал заклинание молнии внутри магического капкана и вывел из строя… как минимум, квадрокоптер. Ничего… не бедная девочка — новую игрушку себе купит.
Через дорогу…
— Святые небеса, что это сейчас было? — пробормотала обладательница пышных форм, глядя на отъезжающий эр-байк, хозяин которого крепко прижимал к себе хмурую пассажирку. Леденец, который она держала во рту, выпал, но девица не заметила потери.
— Челюсть подбери, Ди, — посоветовал ей прыщавый юнец с длинным крючковатым носом. — На нас и так народ странно косится.
— На нас? — Будто очнувшись, толстушка перевела взгляд на своего долговязого спутника и пару раз растерянно хлопнула ресницами. — Чего это? Мы же взяли непривлекательные образы. — Нахмурилась она, поправляя огромный бюст, старательно утрамбованный в бюстгальтер самого большого размера, какой получилось раздобыть.
Собственно, за этим альвенги и заходили в лавку — обновить гардероб! Одно дело — на время сменить внешность, как костюм, выбрав иную расу, комплекцию и даже пол, и совсем другое — подобрать для нового «Я» подходящую одежду. Второе, как выяснилось, на порядок сложнее первого.
Счастье, что неподалеку от здания, в которое вошла Мариэлла, располагался очень приятный и крайне полезный магазинчик с толковыми продавцами-консультантами, а то так бы и ходили замаскированные иномирцы в своих длинных балахонах. Зато теперь оба выглядели как все нормальные люди. Ну, почти. Кудрявая, будто одуванчик, девица необъятных размеров, смотрела на мир наивными голубыми глазами, а похожий на оглоблю юноша с поджатыми губами без конца щурился и недовольно шипел, зыркая по сторонам, точно загнанный в угол зверек.
Именно зверьком Ло себя и ощущал, причем в зоопарке! Потому что прохожие откровенно пялились на их пару, и взгляды эти ему совсем не нравились. Может, зря они отправились в Айгрэм лично? Сидели бы сейчас в замке и наблюдали за бедовой парочкой сквозь магические поверхности. Но нет же, кому-то приспичило окунуться в гущу событий!
— Ты просто звезда, Ди, — съязвил паренек, пихнув приятеля в бок. — Мужики с тебя глаз не сводят.
— Чегой-то? — подражая выбранному образу, возмутился тот. Вернее, возмутилась. — Ангельское око заверило, что моя привлекательность в соответствии с ныне действующим эталоном красоты, принятым в этом городе, равна десяти процентам. — Выдала «она», выпав из амплуа деревенской простушки.
— Тише ты! — шикнул Ло, воровато оглянувшись. — На вот… — Он достал из кармана еще один леденец и сунул другу, который предпочел прожить неделю в женском теле. — Когда твой рот занят конфетой, мне спокойней.
— Ну, спасибо! — обиженно протянула «девица», однако лакомство взяла, ибо очень хотелось сладкого. Человеческое тело диктовало свои условия, и сопротивляться соблазнам Ди был не в силах.
— Ой, краса-а-авица! — Пропел усатый мужичек лет тридцати с блудливыми глазами и видом молодого самца, приметившего подходящую для спаривания самку. — Как звать тебя, цветочек? — спросил он, поедая глазами Ди, который под недовольное бормотание Ло выронил и второй леденец тоже.
— Баобаб, — буркнул «юнец», видя, что приятель не спешит выходить из ступора.
— Баобаб! — восхищенно повторил странный тип. — Может, погуляем, Баобабочка?
— Не может! — рявкнул Ло. Схватив Ди за руку, он потянул «ее» прочь от несостоявшегося ухажера. — Десять процентов говориш-ш-шь? — шипел альвенг, раздражаясь все сильнее.
— Сама не знаю, и что он во мне нашел? — не без кокетства вздохнула толстушка.
— Сто двадцать килограмм живого веса и взгляд наивной дур-р-рочки! — теперь уже парень рычал. — Хватит вживаться в роль! Ты не баба!
— Не Баобаба, ты хотел сказать? — съехидничал Ди.
— Мы здесь из-за пари, помнишь? — Ло пропустил его слова мимо ушей.
— Конечно.
— Значит, ловим скат и едем… куда, кстати, ехать? Зеркало у тебя — глянь, куда укатила наша парочка?
— Без разницы. — Пожал плечами Ди, заглядываясь на витрину кондитерской. — Зачем вообще за ними ехать? Давай купим тортик, снимем номер в гостинице и понаблюдаем за ведьмаком и его ведьмочкой оттуда. А потом уже определимся: куда и за кем ехать.
— Для этого не обязательно было покидать замок.
— Скучный ты, Ло, — отмахнулась «девица», «легонько» стукнув приятеля по плечу. Тот аж присел от «нежного» прикосновения ее пухлой ручки. — Не так и часто мудрейший разрешает нам вылазку в какой-нибудь мир. А тут… полное погружение в среду со всеми вытекающими!
— Эй, красотка! — крикнул продавец мороженного, улыбаясь во все тридцать два зуба Ди. — Хочешь эскимо? За мой счет!
— Лучше бы ты стал толстым очкастым дядечкой, а не блондинкой с чересчур выдающимися формами, — процедил альвенг, насильно утаскивая приятеля от полного сладостей лотка, за которым стоял очередной любитель женщин в теле.
То ли мир сошел с ума, то ли упомянутые мастером десять процентов кучковались именно на этой улице. В эмоциях оракулы разбирались лучше кого бы то ни было, так что симпатию с явной примесью вожделения Ло не спутал бы ни с чем другим. По всему выходило, что либо фигуристые толстушки, не соответствующие местному эталону красоты, пользовались тут не меньшим спросом, нежели длинноногие худышки. То ли от Ди до сих пор фонило магией замка, которая действовала на мужчин как афродизиак. Но почему тогда за Ло не бегали стаи местных девушек? От него ведь тоже фонит! Несправедливо!
Глава 2. Леди «М»
Меня трясло. Чашка, зажатая в руках, ходила ходуном, грозясь расплескать по столу остатки кофе. Вот она — обратная сторона тормознутости. В критических ситуациях я не терялась и почти не пугалась, зато часа через три до меня доходило, и шквал отсроченных эмоций обрушивался скопом на мою бедную голову, норовя взорвать ее к бесовой бабушке. Так было почти всегда, и сегодняшний день не стал исключением. А ведь мне ночью еще выступать в доме желаний! И как я буду это делать в таком-то состоянии?
— Хватит, Мари! — Мужские руки накрыли мои пальцы, усмирив «танцующий» фарфор. — Все уже в прошлом, слышишь? — Голос друга звучал убедительно, но тело отчего-то не желало с ним соглашаться.
Марк сидел напротив, смотрел на меня и, как мне казалось, чувствовал себя очень виноватым. Ведь я едва не погибла, а его именно в это утро не оказалось рядом. Правда, он быстро приехал, ибо видел мое смертельное падение в прямом эфире. Перехватил нас с ведьмаком возле гвардерлера, чем и спас меня от общения со следователем, идти к которому не было никакого желания. В конце концов, я знала риски, соглашаясь тестировать кибер-крылья. Даже отказ от претензий подписала на случай провала эксперимента. А в том, был ли это несчастный случай или чья-то спланированная диверсия, служба безопасности компании способна разобраться и без вмешательства гвардов. Зачем тогда к ним идти? Потому что так решил мой спаситель?
Адово пламя! Я ведь ему даже «спасибо» не сказала. Сбежала к Марку, едва он подъехал. Еще и нашипела на Вельского за испорченное оборудование. Он, конечно, гад и все такое, но сегодня этот гад мне, на минуточку, жизнь спас! А я, тварь неблагодарная, его не поблагодарила. Стыдно-то как… И зло берет: на себя, на ведьмака, на крылья с парашютами, которые так некстати отказывают. Еще и эта проклятая дрожь никак не уймется! Что за день такой? Зато видео-ролик с моими злоключениями побил все рекорды популярности — хоть какой-то плюс в череде жирных минусов.
— Мари? — позвал друг, подавшись вперед так, что мы едва не столкнулись лбами, несмотря на узкую столешницу, разделявшую нас.
— Угу, — буркнула я, делая очередной глоток.
Наверное, стоило выпить чего-нибудь успокаивающего, но мне жутко хотелось кофе. Не просто кофе, а именно этого: крепкого и сладкого с щепоткой свежемолотой корицы. Я пробовала похожие рецепты в ресторанах и кафе, но только у Василины этот напиток получался божественным. Не знаю, в чем именно был ее секрет, она ни с кем им не делилась, лишь загадочно улыбалась, поддерживая интригу. Сейчас вот тоже поглядывала на меня с улыбкой, не вмешиваясь в наш разговор. Хотя назвать разговором редкие реплики Марка и мои односложные ответы на них было трудно.
— Что «угу», Мари? — переспросил друг с раздражением. — Хватит уже страдать в одно лицо. Пойдем в комнату. Или в сад. Выскажешься, выплеснешь все… Проверено же — полегчает!
— Н-не могу пока, — с запинкой призналась я, ибо зубы стучали. — Не доз-зрела.
— Тогда дозревай! — вздохнул он, оборачиваясь к Василине, хлопотавшей у плиты. — Ба, налей и мне. Без сахара, будь добра.
Невысокая стройная женщина со спины легко сошла бы за молодую, если бы не пепельные волосы, собранные в аккуратную «ракушку». Она их принципиально не красила, считая, что седина ей идет. Раньше бабушка Марка давала уроки вокала, занималась репетиторством, но последние пару лет посвящала все свое время дому и Мае. Вообще-то, она вполне могла позволить себе домработницу с обязанностями кухарки: Марк очень неплохо зарабатывал в одной из лабораторий «Ульерн-19», куда его пригласили сразу после окончания учебы. Да и я вносила свой скромный вклад в общий котел.
Голос леди «М», кстати, поставила мне Василина, потому и была посвящена в тайну моих масок. Вернее, одной из них. Знай она про Медузу, надрала бы нам с Марком уши за безумные выходки эксцентричной блогерши. Ба относилась ко мне как к родной внучке: любила меня, беспокоилась о моем будущем. А ведь именно моего отца обвинили в гибели ее дочери и бывшего зятя. Если бы она хоть на секунду в это поверила… не знаю, что бы тогда было, и знать не хочу!
Здесь все и произошло… семь лет назад… на этой самой кухне.
Я обвела рассеянным взглядом интерьер, где ничто больше не напоминало о той трагедии. Изменилась мебель, цвет стен, занавесок… даже пол перестелили, чтобы раз и навсегда избавиться от въевшейся в дерево крови. Не знаю, почему Василина не переехала в другой дом. Обычно люди, наоборот, стремятся покинуть место гибели близких, чтобы ничего не напоминало о несчастье. Но баба Вася осталась, будто доказывая всему миру и самой себе, что жизнь продолжается.
Баба, ба, бабушка… Я с детства привыкла воспринимать ее так, хотя в свои шестьдесят пять она выглядела на полтинник, не больше. Всегда ухоженная, элегантная, утонченная и в то же время невероятно сильная, целеустремленная, волевая. На эту женщину хотелось равняться. Она и Арина стали для нас теми стержнями, которые не позволили сломаться, когда мы с Марком лишились матерей. Василина заботилась о нас, поддерживала добрым словом, в то время как Арина обеспечивала безбедную жизнь. Это потом уже Марк выучился и начал хорошо зарабатывать, чем и избавил бабушку от финансовой зависимости. Хотя какая, к бесам, зависимость? Мы же семья!
— Еще кофейку, Мариш? — спросила Василина.
Ее мягкие интонации привычно обволакивали, успокаивая не хуже лекарств. У ба был не по годам молодой и очень красивый голос — даже странно, что она не сделала карьеру певицы, а подалась в преподаватели. Хотя… у каждого свое призвание. Колыбельными, которые Вася пела малышке Мае, мы с Марком заслушивались на пару. Благодаря им, я, помнится, и захотела учиться вокалу. Талант у меня был с детства, но именно Василина отшлифовала его, как алмаз, превратив в сверкающий бриллиант. И только открыв в себе второе дыхание и начав петь в полную силу, я узнала, что мои ведьмовские способности, напрямую связаны с голосом. Такая вот особенность индиго, о которой я раньше не подозревала.
Мама моя была обычным человеком с математическим складом ума и хваткой удачливой безнес-леди. Магией она не обладала от слова «совсем». Да ей это и не требовалось. В мире высокоразвитых технологий и магических услуг, которые мог получить любой человек, заплатив специалисту, видеть нити силы, пронизывающие пространство было не обязательно. Жить и процветать отсутствие чародейского дара ничуть не мешало, а с учетом появления индиго — еще и ограждало от возможности искажения этого самого дара, которое могло оказаться далеко не безопасным как для носителя, так и для окружающих.
Я тому отличный пример. Родилась со слабеньким даром водника, доставшимся мне от папы. Он его особо не развивал, ибо развивать там было нечего — просто очень любил воду, которая его и успокаивала в случае стресса, и вдохновляла, и просто радовала глаз. Пруд в подпространстве был для отца чем-то вроде зарядного устройства. Папа рисовал, глядя на волную гладь, стрелял со мной по мишеням или пил чай на террасе… Чем бы он ни занимался, его родная стихия дарила ему силу, незаметно подпитывая энергией.
Так поначалу было и со мной, пока двенадцать лет назад мой простенький и в общем-то бестолковый дар не начал стремительно меняться, превращаясь во что-то странное. Во-первых, меня признали и остальные стихии тоже. За несколько дней из водницы, неспособной поднять волну, я превратилась в индиго, которая помимо воли впитывала энергию не только воды, но и огня, воздуха, земли… всего окружающего мира. Это было бы просто здорово, не окажись все очень и очень печально.
Получая силу, я не могла ее тратить. То есть абсолютно! Энергия блокировалась во мне, как вода в закрытом пробкой сосуде, и выбить эту проклятую «затычку» не мог никто. Я чуть не померла тогда от переизбытка магии в организме, пока целители не выяснили, как уничтожать лишнюю силу без вреда для моего здоровья. Увы, дар индиго сделал из меня не мега-крутую чародейку с нескончаемым магическим резервом, а испорченную батарейку. И детские мечты о карьере ведьмы пошли прахом, разбившись о стену реальности.
Спасибо, хоть кони не двинула от привалившего «счастья»! Зато раз в день или на худой конец в два дня мне около часа приходилось носить браслеты из гельримина, который уничтожал магическую силу. Вообще-то, применение этого камня было у нас в стране под запретом, но мне на него выписали письменное разрешение со всеми необходимыми печатями, водяными знаками и прочими защитными элементами, исключающими подделку. Хранить опасные украшения приходилось, как огнестрельное оружие, в сейфе. Если передержать браслетики на руках, была большая вероятность оправиться на тот свет от потери сил, причем не только магических. Потому, наверное, Марк и требовал, чтобы я надевала гельримин исключительно в его присутствии. Перестраховщик!
Так бы и жила, не имея возможности колдовать в полную силу, если бы Василина не поставила мне голос. Репетируя дома очередное упражнение, я, закрыв глаза, наслаждалась процессом. Пела, забыв обо всем и окончательно выпав из реальности. Чуть комнату не спалила тогда, внезапно исторгнув волну огня вместе с сильным, чистым звуком, идущим, казалось бы, из самых глубин души. Слава лунной матери, мой умный дом среагировал мгновенно, превратив зарождающийся пожар в неприятный, но вполне безопасный потоп.
— Может, тебе лучше чайку с мятой? — сочувственно спросила Василина. — К выступлению готовиться надо, а ты сидишь тут… страдаешь… — Она вздохнула, укоризненно покачав головой. — И все из-за какой-то сумочки! Мариш, ну разве так можно? Подумаешь, кредитки украли! Заведешь себе новые.
Я не сразу сообразила, о чем она, ибо, увязнув в водовороте воспоминаний, забыла, какую историю придумала для бабушки, дабы не рассказывать ей, что мы с Медузой — один человек. Пару раз моргнув, посмотрела на свои руки, вертевшие опустевшую чашку, затем на Марка, все так же сидевшего напротив в ожидании, и, вымученно улыбнувшись, сказала:
— Спасибо, ба. Мне уже гораздо лучше.
— Значит, прогулка по саду отменяется? — Друг вскинул проколотую бровь.
— Лучше сразу ко мне, — немного подумав, решила я. — Вася права, надо готовиться к ночи. Пока волосы перекрашу, пока порепетирую… Неплохо бы еще иллюзии чуток подправить, поможешь?
— Я полностью в твоем распоряжении! — заметно повеселев, заявил Марк.
— А как же лаборатория? Тебя редко туда вызывают, обычно вся работа на удаленке, а тут… Что-то серьезное произошло?
Я испытала очередной укол совести. Следовало раньше узнать, что там у него стряслось, а не барахтаться в собственных переживаниях, как выброшенный в озеро котенок. Вельского не поблагодарила, Василине соврала, проблемами Марка не поинтересовалась… свинка я, а не медуза! Что, кстати, не отменяет назначенного на вечер выступления, к которому действительно надо готовиться. С этими мыслями я поднялась из-за стола.
— Спасибо, баб-Вась! — повторила с теплотой и без какого-либо заикания. — Твой кофе — настоящая панацея! Меня уже почти не трясет… и зубы стучать перестали… и вообще я чувствую себя, будто заново родилась! — сказала чистую правду, ведь я едва не погибла утром. Если подумать, у меня сегодня второй день рождения. Или третий, учитывая аварию шестилетней давности. А если вспомнить агонию, в которой билась во время становления дара индиго… хм.
Может, я кошка, и у меня девять жизней?
Возле гвардерлера…
— Это несправедливо! Ты должен был стать моим!
Северьян поморщился, услышав пропитанный возмущением вопль, от источника которого захотелось малодушно ретироваться обратно за дверь.
— И тебе не хворать, Лора, — буркнул он, покосившись на поджидавшую его блондинку. А ведь была надежда, что альвенги ей другого мужа нашли, и больше ведьмак это кукольное личико на своем горизонте не увидит. Увы, облом.
— И то, что ты обвел вокруг пальца ангельское око…
— Я обвел?! — Вельский почувствовал, как вытягивается от удивления лицо. Покосившись на стеклянную дверь, в которой отражались они с сиреной, он тут же нахмурился и раздраженно тряхнул волосами, дабы не выглядеть по-идиотски.
— Ты-ты! — девушка даже пальцем в него ткнула, чтобы уж точно не оставить сомнений, о ком идет речь. — Оракул Сиренити сказала, что мы будем вместе, если оба окажемся на свадебном отборе! И мы оказались! — продолжала на повышенных тонах высказывать ему она. — И все шло, как по сценарию. Альвенги постоянно нас сводили, давая понять, что мы одна из тех самых идеальных пар, которые соединяет ангельское око! Но ты все равно как-то вывернулся… и исчез с церемонии бракосочетания!
— Почему же… исчез? — Губы его растянулись в улыбке.
— Потому что я тебя там не видела! — возмущенно заявила Лорель, пытаясь вновь ткнуть пальцем ему в грудь. Однако Северьян ловко перехватил ее запястье и крепко сжал.
— Достаточно, Лора! — рявкнул он, глядя в прищуренные глаза блондинки. Со стороны они, наверное, походили на брата и сестру: оба светлокожие, с платиновым оттенком волос и с серебристыми радужками, которые сейчас зло сверкали. Сирены, мать их… И почему только ему удалось пережить пробуждение морской крови? Не милость божья, а какое-то проклятье!
— Ты все равно будешь моим! — Не желала сдаваться девушка. — Хотя бы на одну ночь, — добавила она тише. — Или даже на час.
— Целый час? Разве пяти минут тебе не хватит? — саркастически усмехнулся ведьмак, поймав и вторую ее руку, когда Лорель попыталась залепить ему пощечину. Надо же… рыбка-то, оказывается, с норовом. А он уж было решил, что она готова все стерпеть, лишь бы получить шанс родить сына, который унаследует ее способности и при этом не умрет.
— Мне нужен ребенок и я его получу! — Вздернула подбородок сирена.
— Что-то не припомню такого рвения с твоей стороны на отборе, — продолжая ее провоцировать, ответил Вельский. — Бросила меня с малышом и сбежала…
— Я?! — Теперь забавно вытянулось ее лицо, а глаза, до этого момента метавшие молнии, расширились в изумлении. — Я бросила? Тебя? С малышом?
— Третье испытание… забыла? — растеряв былую уверенность, напомнил Северьян.
— Когда ты от меня сбежал? — Снова нахмурилась блондинка. — Я сидела и ждала тебя в комнате! В детской! Надеялась, что вернешься, а ты… ты…
— Сбежал, это мы уже выяснили. Дальше-то что было? — Его так и подмывало над ней поглумиться, хотя и знал, что это жестоко. Девчонка ведь по сути не виновата, что ей долгие годы вбивали в голову великую цель — зачать ребенка от Северьяна Вельского. Хоть имя меняй, честное слово! Хотя смысл? Эти скользкие рыбины все равно найдут и без мыла влезут… в постель. Если она, конечно, не будет занята кем-то другим. Хм.
— Я потом искать тебя пошла, — обиженно заявила Лорель, вновь привлекая к себе его внимание. — Там столько пар было… и детей… а ты, ты…
— Повторяешься, Лора, — вздохнул он, уже понимая, что та сирена, которая принесла им с Мари младенца, была одним из воплощений небесного замка. Следовало догадаться раньше — настоящая морская дева, одержимая идеей беременности от него, ни за что бы не отдала сына, а если все-таки отдала, вряд ли бы ушла, бросив ведьмака в компании конкурентки.
«Сказать ей о Мариэлле или нет?» — думал Северьян, прикидывая, что выгодней для него: сохранить пока тайну неожиданной женитьбы или попробовать с ее помощью окончательно отвадить Лорель. Только получится ли? Она ведь упертая.
— Ты не понимаешь…
— Я все прекрасно понимаю! — перебил он, резко отпустив ее запястья. Руки девушки повисли, как плети, вдоль стройного тела, обтянутого маленьким белым платьем. К встрече сирена явно готовилась, доводя свою и без того эффектную внешность до идеала. Только все эти женские прелести с корыстной начинкой совершенно не трогали Вельского. — Тебе навязали идею, которую ты, как послушный зомби, пытаешься воплотить в жизнь. Но Лора, бес тебя побери! Пойми и меня тоже! Я хочу своих детей растить сам. Это принципиально.
— Тогда давай поженимся, и будем воспитывать их вместе? — с надеждой, за которой пряталось отчаяние, предложила она.
Северьян смерил ее оценивающим взглядом и с нескрываемым удовольствием произнес:
— Прости, рыбка, но я женат.
На другой стороне улицы…
Виктор наблюдал за сиреной, выяснявшей отношения с очередным хахалем, сквозь тонированное стекло зависшего над стоянкой ската. Пальцы его сжимали руль, губы презрительно кривились, а глубоко посаженные светлые глаза без конца щурились, хотя никакое солнце ему не мешало любоваться прекрасной, будто богиня, девушкой и идиотом, обращавшимся с ней как… да как тот уродец на свадебном отборе! У Лорель явно был странный вкус на мужчин.
Хм, может, она мазохистка? Вдруг ей нравится, когда какой-то кретин вытирает об нее ноги? Или тут все серьезней, и девушка зависит от этого белобрысого козла? Кто он ей: родственник, любовник, работодатель? Личность мерзавца следовало выяснить. Сделав пометку в электронном ежедневнике, Вик продолжил наблюдать бурную сцену, развернувшуюся у парадного входа в гвардерлер.
С одной стороны, блондин его бесил. С другой… сейчас он бесил и сирену тоже, что ее новому поклоннику было только на руку. И все же Виктор презирал грубияна, посмевшего обидеть его леди. ЕГО! Он выбрал ее уже на первом балу, и мнение альвенгов, не посчитавших их идеальной парой, мага мало волновало. Конечно, было бы хорошо, если б иномирные оракулы соединили их узами брака прямо там, в летающем замке, но и небесный храм Айгрэма ничуть не уступал обители ангельского ока по красоте и величию. Какая разница, где играть свадьбу? Можно и вовсе обойтись без нее! К чему этот пафос и выкинутые на ветер деньги? Лучше потратить их на саму Лорель, осуществив ее заветные мечты.
Когда блондин, на которого пару минут назад сирена едва ли не вешалась, сказал ей очередную гадость и отступил, не дав отвергнутой девушке вцепиться ему в морду, Вик решил действовать. Его большой черный скат класса «Люкс» мягко качнулся, трогаясь с места, и медленно поплыл по воздуху к подъездной дороге, ведущей к зданию гвардерлера. Лорель еще немного постояла, сжимая кулачки и гневно глядя вслед уходящему парню, потом развернулась на каблучках и направилась в сторону остановки.
Потерять из виду расстроенную девушку Вик не боялся — нанятый им ночью сыскарь за несколько часов не только вычислил белокурую красавицу, имевшую неосторожность назвать малознакомому джентльмену свое настоящее имя, но и повесил на нее магический маячок. По нему Виктор разыскал свою избранницу утром, по нему же найдет и в любое другое время, потому что чистокровные сирены — а Лорель была именно такой — в отличие от ведьм и других земных чародеек не очень-то ладят с человеческой магией.
Это полностью устраивало воздушника, очарованного морской девой. Прошлая возлюбленная не оправдала его ожиданий, хотя было время, когда она тоже казалась ему прекрасной. Даже хорошо, что он разочаровался в ней раньше, чем встретил сирену. Конкурентку Мэгги вряд ли бы потерпела даже за очень большую денежную компенсацию. Сама судьба, казалось, играла на стороне Вика, заранее расчищая место в его личной жизни для новой пассии. И на этот раз ему казалось, что он наконец нашел свой идеал. А если нет — пара восхитительных месяцев или даже лет им с Лорель все равно обеспечены. Просто она еще об этом не знает.
Если Виктор Грэй чего-то хотел, он это получал. Особенно, когда дело касалось женщин. Подкуп, приворот, шантаж — в любви, как на войне, шли в ход любые средства! Теперь же на кону стояла роскошная, как бриллиант, сирена с весьма полезным даром, способным укрепить его бизнес-империю. Разве он мог ее упустить? За Лорель маг готов был бороться, даже если по ту сторону арены окажутся все оракулы вместе взятые.
В бездну предсказания, которые расходятся с его мнением! Да и оракулов этих тоже в бездну. Виктор с детства привык всего добиваться сам, используя ум и силу, а не прогнозы звездочетов и откровения провидцев. И сейчас отступать от привычной схемы он тоже не планировал.
— Леди куда-то торопится? — спросил он, когда дверца ската, повинуясь команде хозяина, плавно отъехала в сторону, открывая взору девушки, семенившей по тротуару, роскошный салон и водителя, белоснежная рубашка которого резко контрастировала с его смуглой кожей и черными волосами.
— Номер «одиннадцать»? Это, правда, вы? — пробормотала Лорель в удивлении. Она украдкой смахнула слезы, блеснувшие на ресницах, и выдавила улыбку, пытаясь быть вежливой. — Как вы меня нашли?
— По зову сердца, Лорель. Садитесь, подвезу вас, куда скажете. Заодно и поговорим.
Он ослепительно ей улыбнулся, располагая к себе, усыпляя бдительность. А когда она, отринув сомнения, все-таки села, маг невольно скользнул взглядом по ее длинным ногам, видневшимся из-под короткого платья, по бедрам, обтянутым тонким трикотажем и по пышной груди, обрамленной глубоким декольте. Не женщина, а мечта! Не удивительно, что на нее оглядывались все прохожие, и только один блондинистый дурак ушел, ни разу не обернувшись. Что ж, туда ему и дорога!
В доме Мариэллы Ируканджи…
Я вертелась перед зеркалом, поправляя вынутый из прически локон. Не длинный, чуть ниже ключицы. Он мягкой волной стекал вдоль лица и шеи, аккуратным завитком ложась на обнаженное плечо. Шиньон из натуральных волос, практически идентичных моим собственным, я уложила в объемный пучок и украсила рубиновыми заколками.
Можно было, конечно, нарастить волосы — современные шампуни с активной магической добавкой справлялись и с этой непростой задачей, хотя и не так быстро, как со сменой цвета. Но мне требовалась блондинистая шевелюра всего на вечер, точнее — на пару часов, из которых само выступление занимало минуты, остальное — общение с поклонниками, знакомство с важными и нужными людьми, традиционно обещавшими леди «М» золотые горы, ну и просто мелькание на публике, которое тщательно освещал Марк. Правда, в блог эти ролики и снимки добавлялись от имени Медузы и с ее же комментариями. То есть с моими.
Тьфу! Эдак я сама скоро запутаюсь в собственных Альтер-эго. Или уже запуталась?
— Платье не узковато? — спросила друга, развалившегося на диване. Он как обычно возился с ноутом, который, как мне порой казалось, являлся его естественным продолжением.
— Нормально, — даже не взглянув на меня, ответил Марк.
Стало по-женски обидно. Решительно развернувшись, я продефилировала от высокого напольного зеркала через всю комнату к дивану, чуть выставила вперед ногу в тонком чулке с кружевной резинкой, которая провокационно торчала в высоком разрезе бордового платья, положила руку на бедро, вскинула подбородок и… заржала, когда Марк поднял на меня заметно округлившиеся глаза.
— Это что такое, Мари? — пробормотал он, почесав бровь с серебристыми колечками, которые случайно задел пальцем. — Ты на мне свои женские чары решила протестировать?
— А работают? — поинтересовалась я, продолжая весело улыбаться.
Настроение было хорошим, что радовало, учитывая мои недавние злоключения и состояние, в которое они меня загнали. Сейчас же я снова чувствовала себя окрыленной. И кибер-конструкция за спиной мне для этого больше не требовалась. Всего-то и надо было — сменить «маску».
— Более чем, — задумчиво произнес друг, продолжая меня разглядывать. Именно меня, а не экран своего любимого компа. — Доказать? — уточнил, хитро прищурившись, и выразительно посмотрел на мою ногу, которую резко захотелось спрятать от посторонних глаз, что я и сделала, сменив позу.
— Один — один, — признав ничью, отошла на пару шагов и демонстративно покрутилась. — Так как оно тебе? Не слишком узкое и открытое?
— Нашла о чем спросить, подруга! — фыркнул Марк. — Как мужику мне все нравится. А уж насколько тебе в этом сексуальном камуфляже удобно…
— Почему в сексуальном? — возмутилась я.
Снова развернувшись, посмотрелась в зеркало. Наряд, конечно, не монашеский, весьма провокационный в деталях, но в целом-то все прилично. Почти. Подумаешь плечо голое и высокий разрез — кого этим нынче удивишь?
— Думал, спросишь, почему в камуфляже, — усмехнулся друг. — Ладно, красотка. Экипировку твою мы обсудили, боевой раскрас обсуждать не будем, ибо я не шарю в этих ваших женских тонкостях. Скажу просто и честно: все круто! Впрочем, как и всегда.
— Во-о-от! — Я подняла указательный палец и нравоучительно проговорила: — Сразу бы так, и не пришлось бы тогда отвлекаться от ноута.
— Точно, ноут! — Оживился Марк, игнорируя мой ехидный тон. — Смотри, кого я тебе нашел. — Он развернул ко мне лэптоп, на экране которого красовалось фото ослепительно улыбающегося Эвана с бокалом в руках. Хорош, зараза! Не познакомься я с ним на свадебном отборе, залюбовалась бы сейчас как пить дать этой смазливой физиономией.
— А зачем ты его вообще искал? — озадачилась я. — Мне проблем с Вельским хватает. Зачем еще этот… как его…
— Эвантар Эви. Недавно переехал в наш город и возглавил один из банков, принадлежащих его отцу. Большая часть твоих капиталов, кстати, хранится там. — Я скривилась, интуитивно испугавшись за свои финансы. Хотя, что может мне сделать этот человек? Вклады ведь застрахованы. — Отпрыск богатенького аристократа с длинной родословной. И хотя твой блондинчик бастард, папа его любит, ценит и поручает работу, которую не доверяет законнорожденным детям. О как!
— Во-первых, он не мой, — заявила я, снова уперев руку в бок. — Во-вторых, мне и одного, как ты выразился, блондинчика хватает за глаза и за уши. Я морально не готова связываться со вторым.
— Мари, — страдальчески вздохнул друг. — Осветление волос плохо влияет на твои мозги. — Я накопал про него инфу не для того, чтобы ты с ним связывалась, а как раз наоборот — чтобы держалась подальше.
— А-а-а, — протянула я, успокаиваясь. — Так бы сразу и сказал. Прости, я сегодня, правда, малость не в себе.
— Угу, — проворчал Марк, странно на меня посматривая. — Давай уже, переодевайся, прЫнцесса, если не хочешь засветить скат на камерах дома желаний. На эр-байке в таком виде я тебя не повезу. Вернее, не довезу. Даже с магической защитой.
— С магической довез бы.
— Мари…
— Все-все, молчу. — Улыбнулась я. — И, как прилежная девочка, иду снова перевоплощаться.
— Не затягивай, а то опоздаешь на собственное выступление.
— Ты иллюзии закрепил? — крикнула я из соседней комнаты, где аккуратно стягивала с себя платье, расстегнутое на боку. Хорошо, что оно снималось не через голову — было бы жаль испортить прическу, на создание которой ушло около двух часов.
Коррекция иллюзий и то меньше времени заняла! Хотя, если говорить на чистоту, работы там было с гулькин нос, так что Марк в считанные минуты поправил все, что я попросила. Из-за невозможности совмещать кропотливые магические плетения с тем самым настоящим пением, которое позволяло мне использовать мою силу, приходилось просить о помощи друга. Поэтому я и готовилась к каждому выступлению неделями.
В ночном клубе Элоиз…
Как же мало, оказывается, надо для того, чтобы отличное настроение стало паршивым — всего-то увидеть проклятого ведьмака в компании рыжей мымры. Да и одного его обнаружить тут, в ночном клубе, когда у меня выступление — тот еще шок. Как-то раньше мы в это время не пересекались. Или я просто его не видела? Так или иначе, но сегодня все шло наперекосяк с самого утра, следовало ожидать, что и вечер преподнесет неприятный сюрприз. Даже два! Вельского и его рыжую подружку, которой он ласково поправлял волосы, убирая короткие пряди за уши. У-у-у… Жаль рассмотреть эту дрянь как следует не получилось — из служебного коридора обеденный зал плохо видно.
— Дрянь, — шепотом повторила я, швырнув рюкзак с вечерним платьем и босоножками на кресло. — Матерь лунная, что я несу? — Ужаснувшись эмоциям, которые накрыли меня без какого-либо достойного повода, я прижала ладони к вспыхнувшим щекам и до боли куснула губу, пытаясь вернуться в реальность.
Что, бес побери, это только что было? Обратная сторона ненависти или банальная ревность? Мне ведь абсолютно не нужен Север! Вернее, нужен, но только в качестве груши для битья. И злиться я должна на него, а не на какую-то незнакомую девчонку, у которой, в отличие от нас с Марком, претензий к охотнику за головами, нет. Так с какого перепуга вектор моей антипатии переметнулся с Вельского на его баб? Она ведь не первая и вряд ли последняя, но прошлые девицы такого раздражения почему-то не вызывали. Скорее, он бесил, нежели они. Я просто не запоминала местных шлюх, с которыми водился мой враг, полностью сосредоточенная на своей ненависти к нему. А тут как громом ударило… Мало мне встряски с падением с крыши, еще и это! Пр-р-роклятый ведьмак, все его вина!
С тихим стуком в гримерку, которую выделяли мне на каждое выступление, заглянула Элоиз, которая привычно спросила:
— Лапочка, тебе принести чего-нибудь выпить или может…
— Не надо! — резче, чем хотелось, ответила я. — Благодарю. Мне ничего не надо. Только привести себя в порядок, собраться с мыслями и немного порепетировать.
Вымученно улыбнувшись ей, я подошла к двери, намереваясь закрыть ее на замок во избежание неожиданных визитов. А то случались прецеденты. И хотя на помещении стояла мощная магическая защита с отличной звукоизоляцией, от гостей, жаждущих общения, это все равно не спасало. Однако сегодня я была категорически не готова к встрече с кем бы то ни было. Буйные фанаты, мечтавшие не то взять автограф, не то оторвать от меня на память кусочек (и хорошо, если только платья), одержимые поклонники, решившие сделать мне щедрое предложение, курьеры из цветочных лавок, которым позарез требовалось доставить корзину роз именно сюда и именно сейчас… Ну их всех в пень! Хватит с меня нервных потрясений.
Когда Элла меня покинула, пожелав удачи, я сделала несколько дыхательных упражнений, призванных усмирить клокочущие эмоции, и принялась переодеваться. Марк со мной в клуб не ходил, дабы папараццы нас не засняли вместе. Он появлялся позже в зале, как обычный зритель, и снимал на камеру очередное шоу леди «М». Незачем кому-то было знать, что мы связаны. А то, не ровен час, особо въедливые выяснят и кто я такая. Раскрывать же инкогнито мне совершенно не хотелось. В том и был весь кайф, чтобы время от времени жить чужой жизнью, не похожей на мою собственную.
Маскарад пьянил, возвращая остроту ощущений, потерявшуюся в последние годы, и нам с другом все это очень нравилось. Поэтому мы и соблюдали осторожность, как с тем же скатом. Вычислить, кому он принадлежит, было гораздо проще, чем идентифицировать меняющий масть эр-байк, на номерах которого прыгала электронная обезьянка. Даже наряды для выступлений и цветные очки для Медузы Марк заказывал мне через сервис анонимных покупок, за которые платил исключительно наличными. Одним словом, шифровались мы по полной программе, и обоих эта шпионская игра изрядно развлекала.
Права Василина, мы с ним идеальная пара! Действительно странно, что дружеские отношения так и не перешли в горизонтальную плоскость. Ведь у него никого кроме меня нет, потому что на других девиц банально не хватает времени. Работа, я, бабушка с сестренкой — жизнь Марка крутится вокруг нас, не допуская новую кровь. Он, конечно, не монах и не какой-нибудь ущербный — бывают и у него горячие свидания в домах желаний, но редко. К тому же в наше время сбросить напряжение можно, не только с кем-то переспав. Виртуальный секс, к примеру, с полным погружением тоже никто не отменял.
Хотя при наших адреналиновых приключениях как-то не до него — ощущений и без эротических переживаний выше крыши. Да и легкий флирт между нами приятно бодрит. Только брато-сестренская связь, которую мы придумали себе давным-давно, работает как барьер. Мы ведь дружим едва ли не с детского сада. Так вышло, что его и мои родители купили дома по соседству практически одновременно. Раньше оба коттеджа принадлежали то ли родственникам, то ли близким друзьям, потому, наверное, они и сделали подземный ход, связывающий подвалы. Как же мы были счастливы с Марком, когда обнаружили встроенный в стену механизм, открывающий потайную дверь. Это стало нашей маленькой тайной и не раз помогало незаметно улизнуть из дома. Эх… какие все-таки были счастливые тогда времена.
В соседней комнате…
— С каких это пор мы встречаемся, чтобы что-то обсудить, не в обеденном зале или твоем просторном кабинете, а в гримерке, откуда ты вытурила всех своих танцовщиц? — задумчиво произнес Северьян, поддев пальцем белый парик, висевший на манекене.
— С тех самых пор, когда ты, Ян, решил именно здесь загримироваться под хромого косого бородатого калеку.
— Косого-то почему?
— А кто пол лица заморозил для пущей убедительности? — напомнила хозяйка дома желаний, хитро глядя на ведьмака.
— Стоп! — воскликнула Лёля, переводившая взгляд с брата на свою будущую работодательницу и обратно. — Какой калека? Какая убедительность? Зачем? Ну же… интриганы! Я тоже хочу все знать. Все-все!
— Вот спасибо, Эллочка! — усмехнулся ведьмак, потрепав по рыжей макушке сестру. — Удружила. Она же теперь меня живьем съест, пока не выяснить все подробности.
— О чем подробности? Во что ты вляпался, Яш?
— В работу! — припечатал он, вновь взвешивая все «за» и «против», как тогда с сиреной. Сказать сестре про Мари или умолчать? Элоиз знает, просто потому что после отбора ему было необходимо с кем-то поделиться столь неоднозначной новостью. Лору он пытался отшить с помощью этой информации. А Ольга… кхм, с этой кошандры станется заявиться на порог к Медузе с бутылочкой вина и предложить выпить за знакомство. Ну ее в баню! — Ты же знаешь, чем я занимаюсь. Иногда приходится перевоплощаться, чтобы выследить преступника. Одной иллюзии порой недостаточно, тогда в ход идет грим…
— И кого ловил?
— Убийцу. Мага-инкуба.
— Поймал? — заинтересованной спросила бьёрна.
— В процессе. И если б ты мне не мешала своими гениальными идеями…
— Так я могу и помочь! Я же чуть не стала сыскарем.
— О не-е-е-т, — простонал ведьмак, обнимая сестру. — Лучше уж на Эллу поработай… недельку. А там видно будет. — Он не видел лица Лёли, которым она уткнулась ему в плечо, но даже не сомневался, что мелкая хитрюга довольно улыбается. Все ведь вышло, как она хотела. — Присмотришь? — спросил Северьян подругу.
Элла охотно кивнула, потянув за локоть Ольгу, мордашка которой и правда сияла, как начищенный самовар из музея забавных древностей. Переглянувшись, обе они посмотрели на него, и ведьмак внезапно поймал себя на мысли, что тут зреет какой-то заговор рыжих, ибо спелись эти красавицы похоже задолго до нынешней встречи. Уж не из Гримшера ли написала Лёля Элоиз, подготавливая почву для своего побега?
— Так, девочки, что за тайны? — прямо уточнил он.
— Какие тайны? — хлопнула ресницами сестра.
— Никаких тайн! — подтвердила хозяйка клуба, загадочно улыбаясь.
— Эл-л-ла… — протянул Северьян, прищурившись.
— Ладно-ладно! Сдаюсь! — хохотнула она, отступая от него, как от хищника, наметившего добычу. — На самом деле, я вас не просто так сюда пригласила…
— Ожидаемо, — буркнул ведьмак.
— За стенкой к выступлению готовится леди «М».
— Эта твоя чудо-сирена? — презрительно скривился он, но бьёрна перебила, радостно воскликнув:
— Прямо тут? Рядом? А можно у нее автограф стрельнуть?
— Непременно, — пообещала Элоиз. — Мы все вместе пойдем в зал…
— Я пас. Хватит с меня на сегодня сирен, — начал привычно отнекиваться ведьмак.
— Ну Я-я-яш… — заныла сестра, дергая его за рукав, как в детстве. — Давай сходим, это же… это же так круто! Я ролики в мирлинге ее видела. Она мега-шикарна!
— Так вот… — без бурного энтузиазма Лёли, но с загадочной хитринкой, блестевшей в чуть прищуренных зеленых глазах проговорила старшая интриганка из наметившегося рыжего тандема. — Специально для такого упертого барана, как ты, Ян, с этой стены сняли звуковую защиту. Просто послушай, как она распевается… Не понравится — отправлю тебя на второй этаж ужинать. А если зацепит — мой столик сегодня свободен для вас.
Вельский хотел привычно возразить, из непонятного упрямства не желая пересекаться с певичкой, за которой ходила слава сирены, но… в этот момент таинственная леди изволила запеть. Сначала Северьян кривился, доказывая себе и окружающим, что все эти песенки не для него. Потом чуть нахмурился, задумавшись. Когда же губы его начали растягиваться в улыбке, Лёля победно хлопнула в ладоши и даже подпрыгнула от переизбытка чувств.
— Ура! Мы идем на концерт, — резюмировала он.
— Почему бы и нет? — покачал головой Северьян, все так же странно улыбаясь. — Сходим.
В зале…